«Линкольн» для адвоката - Страница 7

– Ладно, если она опять позвонит, скажи, что я постараюсь приехать. А если у меня не получится, то я попрошу кого-нибудь этим заняться. Ты не позвонишь в суд, чтобы уточнить время слушаний?

– Я как раз этим занималась. Но, Микки, когда ты наконец скажешь ей, что помогаешь в последний раз?

– Не знаю. Может, сегодня. Что там еще?

– А разве для одного дня не достаточно?

– Пожалуй, да.

Мы еще немного поболтали о моем расписании на эту неделю, и я раскрыл свой лэптоп на откидном столике, чтобы сверить ее календарь с моим. У меня было назначено по паре слушаний на каждое утро, а на четверг – судебный процесс на весь день. Все эти дела имели отношение к наркотикам, а клиенты проживали в южной части города. Мой хлеб с маслом. В конце разговора я сказал Лорне, что перезвоню ей после ван-нуйсского слушания, чтобы известить, как продвинулось дело Руле.

– И последнее. Ты упомянула, что компания, где работает Руле, занимается эксклюзивной недвижимостью, так?

– Да. Все его сделки – на семизначные суммы, а иногда даже восьмизначные. Хомби-Хиллз, Бель-Эйр – такого типа жилье.

Про себя я отметил, что общественное положение Руле могло бы сделать его объектом интереса со стороны средств массовой информации.

– Слушай, а почему бы тебе не натравить на это Стикса?

– Ты серьезно?

– Да, возможно, это будет нам на руку.

– Сделаю.

– Созвонимся позже.

Когда я захлопнул телефон, мы ехали по автостраде долины Антилоп, направляясь на юг. Времени оставалось достаточно, я вполне успевал в Ван-Нуйс к тому моменту, когда Руле впервые предстанет перед судом. Я позвонил Фернандо Валенсуэле, чтобы поставить его в известность.

– Отлично, – ответил поручитель. – Тогда я жду тебя там.

Во время разговора я увидел, как мимо проехали два мотоциклиста в черных кожаных жилетах, на их спинах были нашивки с изображением черепа и нимба.

– Что-нибудь еще? – спросил я.

– Да, есть еще кое-что, о чем, вероятно, я должен тебе сообщить, – сказал Валенсуэла. – Я тут узнавал в суде насчет первой явки и выяснил, что дело было передано прокурору Мэгги Макфиерс. Не знаю, станет ли это для тебя проблемой.

Мэгги Макфиерс, она же Маргарет Макферсон, являлась одним из самых жестких и несговорчивых – воистину свирепых – помощников окружного прокурора при ван-нуйсском суде. Она также, по странному совпадению, являлась первой из двух моих бывших жен.

– Проблемы будут не у меня, а у нее, – без колебаний ответил я.

Дело в том, что обвиняемый имеет право выбрать угодного ему защитника. И если возникает конфликт интересов между защитником и обвинителем, именно обвинитель должен отступиться. Я знал: Мэгги меня обвинит, что от нее уплывет дело, которое вполне может оказаться громким, – но тут уж я ничем не мог помочь. Такое случалось и раньше. В моем ноутбуке до сих пор хранилось ходатайство о ее отстранении, когда наши дорожки вот так же пересеклись. В случае необходимости мне останется только заменить в тексте имя подзащитного и заново распечатать документ. Мне лучше остаться, ей лучше уйти.

Мотоциклисты уже ехали перед нами. Я обернулся и посмотрел назад. Там, вслед за машиной, двигалось еще три «харлея».

– Впрочем, ты ведь знаешь, то это значит? – спросил я.

– Нет, а что?

– Она будет выступать против освобождения под залог. Она всегда так делает, когда жертва преступления – женщина.

– Черт, а она может этого добиться? Я рассчитываю на приличный куш, дружище.

– Не знаю. Ты говорил, что у парня такая семья да еще Доббс. Может, что-нибудь из этого выйдет. Посмотрим.

– Черт!

Валенсуэла понимал, что у него из-под носа уплывает редкая возможность поживиться.

– Увидимся на месте, Вэл.

Я закрыл телефон и посмотрел через спинку сиденья, на Эрла.

– Давно с нами этот эскорт?..

– Только что подъехали, – сказал Эрл. – Хотите, чтобы я что-нибудь сделал?

– Давай узнаем, что им…

Мне не пришлось договаривать. Один из мотоциклистов, ехавших сзади, прибавил скорость и, оказавшись вровень с «линкольном», сделал знак свернуть к природному заповеднику Васкес-Рокс. Я узнал в байкере Тедди Фогеля, тоже моего бывшего клиента и лидера «Ангелов дорог». Вероятно, он был также и самым крупным среди них. Весил фунтов триста пятьдесят, не меньше, и производил впечатление толстого ребенка, севшего на велосипед младшего братишки.

– Съезжай с шоссе, Эрл, – сказал я. – Давай посмотрим, что там у него.

Мы остановились на парковке под острыми скалами, названными в честь преступника, который прятался здесь больше века назад. Я увидел двоих людей, устроивших пикник на краю одного из самых высоких уступов. Не думаю, что я с удовольствием жевал бы сандвич в таком неудобном и опасном месте.

Я опустил стекло, в то время как Тедди Фогель пешком направился ко мне. Остальные четверо «ангелов» заглушили двигатели, но остались на своих байках. Фогель наклонился и оперся о дверцу своей гигантской рукой. Я почувствовал, как машина накренилась на несколько дюймов.

– Господин адвокат, что там за проволочка с нашим делом? – спросил он.

– Все отлично, Тед, – сказал я, не желая использовать прозвище, которое ему дали в банде: Медведь. – А в чем дело?

– Что там с «конским хвостом»?

– Некоторым он не нравился, поэтому я его отстриг.

– Присяжным, да? Вот уж сборище самодовольных придурков, как я погляжу.

– В чем дело, Тед?

– Мне звонил Рецидивист, из ланкастерского «загона». Он сказал, хорошо бы перехватить вас по дороге на юг. Сказал, что вы тормозите его дело, «зелени» требуете. Это правда, господин адвокат?