«Линкольн» для адвоката - Страница 29

– Нам это известно, – перебил я. – Я спросил не поэтому. Я ищу слабые места в выстроенной штатом обвинительной версии. Жертва сказала, что ее не насиловали, но, согласно отчетам, преступление определенно носит сексуальный характер. Обычно полиция настаивает на проведении экспертиз, даже если жертва заявляет, что насилию не подвергалась. Они проводят их просто на тот случай, если жертва на самом деле была изнасилована, но ей слишком унизительно говорить об этом или же она пытается скрыть подробности преступления – например от мужа или родственников. Вообще это стандартная процедура, и тот факт, что она смогла уговорить следствие обойтись без нее, может оказаться для нас важным.

– Она не хотела, чтобы в ней обнаружили ДНК первого парня, – предположил Доббс.

– Допустим, – согласился я. – Это может вообще означать все, что угодно, а также стать слабым звеном в деле, трещиной, выгодной для нас. Идем дальше. Анхель, есть какое-либо упоминание о том человеке, которого Льюис видел с ней?

– Нет, никакого. Он в отчетах не фигурирует.

– А что обнаружили на месте преступления?

– Этого отчета у меня нет, но мне сказали, что во время тщательного обыска в квартире не нашли сколько-нибудь значимых улик.

– Хорошо. Никаких сюрпризов. Что с ножом?

– На ноже кровь и отпечатки пальцев. Но никаких следов, указывающих на владельца. Маловероятно, что удастся установить, кому он принадлежит. Каждый может купить такие складные ножи в любом магазине рыболовного и туристского снаряжения.

– Говорю вам, это не мой нож, – повторил Руле.

– Приходится предположить, что отпечатки на нем принадлежат тому, кто предъявил нож полиции, – сказал я.

– Аткинсу, – подсказал Левин.

– Да, Аткинсу. Но меня не удивит, – продолжил я, поворачиваясь к Руле, – если и ваши на нем тоже обнаружатся. Неизвестно, что там происходило, пока вы находились без сознания. Если она нарочно измазала вам руку кровью, то вполне вероятно, что и ваши пальцы прижала к ножу.

Руле кивнул в знак согласия и собрался что-то сказать, но я его опередил и обратился к Левину:

– Она делала какие-нибудь заявления по поводу пребывания в «Моргане» в тот самый вечер, еще до прихода Руле?

Левин покачал головой:

– Нет, допрос жертвы проводился в пункте оказания первой помощи. Он был неформальным, носил общий характер, и более ранние события того вечера не затрагивались. Она не упоминала другого парня и вообще не упоминала бар «Морган». Просто сказала, что была дома с половины девятого. Ее спрашивали о том, что случилось в десять. Я уверен, эти пробелы восполнятся в ходе вторичного этапа расследования, как говорится, «по холодным следам».

– О'кей, если состоится официальный допрос относительно предшествовавших событий, я хочу иметь его распечатку.

– Само собой. Тогда допрос проведут по всем правилам, запишут на видео.

– И если место преступления тоже заснимут на видео, я хочу и его видеть.

Левин серьезно кивал. Он понимал, что сейчас я просто устраиваю шоу для клиента и досточтимого Доббса, давая им почувствовать, насколько хорошо владею ситуацией и что у меня задействованы все нужные рычаги. В действительности же мне вовсе не требовалось давать Анхелю Левину всех этих указаний. Он и без того знал, что надо делать и какие материалы для меня добыть.

– Так, что еще? – спросил я. – У вас есть какие-нибудь вопросы, Сесил?

Доббс, казалось, удивился, что фокус внимания неожиданно переместился на него. Он поспешно помотал головой:

– Нет-нет, меня все устраивает. Мы хорошо продвигаемся, делаем серьезные успехи.

Я не понял, что он подразумевал под продвижением, но не стал останавливаться на этой реплике.

– Так что вы обо всем этом думаете? – обратился ко мне Руле.

Я посмотрел на него и выдержал длительную паузу, прежде чем ответить.

– Я думаю, штат выстроил против вас сильную обвинительную версию. У них есть вы, который присутствовал в доме жертвы, есть нож и нанесенные жертве телесные повреждения. А также улика в виде ее крови на вашей руке. Вдобавок фотографии оказывают мощное воздействие. И конечно же, у них есть ее свидетельские показания. Поскольку я никогда не видел эту женщину и не говорил с ней, то не могу сказать, насколько убедительна она будет. – Я снова замолчал, чтобы выжать что можно из еще более долгой паузы. – Но есть много такого, чего им не хватает. Нет свидетельств незаконного вторжения, нет ДНК подозреваемого, нет мотива и даже нет подозреваемого с мало-мальски криминальной биографией. Ведь существует масса оснований, причем законных, по которым вы могли находиться в ее квартире. Плюс…

Я скользнул взглядом по Руле и Доббсу и посмотрел в окно. Солнце как раз садилось за Анакапу, окрашивая небо в розово-пурпурные тона. Это зрелище превосходило все, что я когда-либо видел из окна своего офиса.

– Плюс что? – тревожно спросил Руле, не дождавшись, пока я сам договорю.

– Плюс у вас есть я. Я вывел из игры Свирепую Мэгги. Новый обвинитель неплох, но он молод и неопытен и никогда не сталкивался прежде с подобными делами.

– Так каков будет наш следующий шаг? – спросил Руле.

– Следующий шаг будет за Анхелем, который продолжит свои изыскания. От него требуется разнюхать все, что в наших силах, об этой так называемой жертве и выведать, почему она солгала, что была одна. Нам надо выяснить, что она собой представляет и кто ее таинственный партнер, а также посмотреть, как это может сыграть нам на руку.

– А что будете делать вы?